Консул Содружества - Страница 111

111

– Не знаю. И знать не хочу. – Я демонстративно зевнул. – Скорей бы уже все это закончилось, что ли. Да, вот, чуть не забыл. У меня большая квинта.

Я открыл карты. Знал бы я, насколько быстро «это все» закончится.

Меня звезданули по уху. Ногой. Видимо, нога принадлежала Паку, потому что на такую подлость способен только бывший траппер. Я, понятно, упал со своей сидушки, сымпровизированной из кибермеха-уборщика.

– Эспер вонючий! – завыл, кажется, Юрасов. – Сейчас я тебе коробочку звездюлей-то распечатаю…

Ну, корешки, держитесь.

Глупо махать кулаками после драки. Но и перед – неумно. Не успел я подумать насчет «держитесь», как мне сунули по ребрам. И почти одновременно – по почкам. Эге, да с таким звездюлями можно и в госпиталь отправиться:.

– Вы чего? – Один приличный человек все-таки нашелся, Шарон. – Ну нельзя же так, джентльмены!

– А гипнотизировать нас, чтобы карты подменять, можно?! – рявкнул Бышковиц.

Злость во мне вскипела, как гелий в сверхновой. Я поймал чью-то стопу и крутнул так, что затрещали сухожилия. Юрасов – это была его стопа – заверещал. Ага, не ожидал?! Это штурмовая пехота, дружок! Не трофейная, блин, команда, которая только и умеет, что в бронированной скорлупе по чужим сусекам перекатываться.

Я уронил Юрасова на Пака и уже почти вскочил, когда в игру включился Бышковиц. Кулаком-моноблоком из сложенных в замок ладоней он хлопнул меня по макушке. Удар дилетантский, но, учитывая бычью силу Бышковица, очень убедительный. Спасибо, дорогой, что хоть не рукоятью пистолета.

Второго его удара я не зафиксировал. Вероятно, в ход все-таки пошла рукоять пистолета, только мое сознание отключилось быстрее…

* * *

…Невольные слезы и кровь из рассеченной брови застили взор, а потому я не сразу сообразил, что за люди набежали в бокс. И вообще – что тут происходит?!

– Серж-ачи, с тобой, я вижу, все в порядке. Это радует меня несказанно. Боялся, что ваши рабы проломили тебе череп. Впредь не играй в дурные игры с рабами, они того не стоят. – Говорил это, скорее всего, Вок, но возможно, и Хоб-Тох, очень уж у них голоса похожи.

Для начала я поднялся.

– Они не рабы, – пробормотал я. – Они такие же члены экипажа, как и остальные. Только из обслуживающего персонала, а не из летно-боевого.

Можно подумать, это либеральное уточнение имелокакой-то смысл!

Я осматривался, потирая ушибленную голову. Ссадина там прощупывалась преизрядная.

– Я полагал, что за машинами у вас присматривают рабы, как у людей Сентавра. А вы, воины и хип-водители, составляете высшее сословие.

Я, Серж ван Гримм, представитель высшего сословия, наконец осмотрелся. Все четыре «раба», в том числе ни в чем не повинный миротворец Шарон, скрючились на полу в позах, сомнений в диагнозе не оставляющих: нефатальный паралич.

Единственное, что я нашел непривычным, – это улыбки сытых даунов, которые прилипли к малость посиневшим будкам моих партнеров по играм в крутых мужиков. От обычных парализаторов вроде бы так не скалятся. Пиво, что ли, пилюлю подсластило?

Бокс был освещен, как на праздник. Из док-камеры выглядывали плоские верхние панели катерных корпусов, их крыши, так сказать. Крыша ближайшей, ни разу не использованной в этом рейдерстве машины блестела оранжевой, вызывающе демаскирующей лакировкой.

По корпусу второго катера на котором мы добирались до Грина, тянулись подпалины, оставленные неласковым перегревом. Запасной люк за пилотской кабиной был открыт. В темном проеме только что скрылся кто-то из Воинов Обновления – кажется, молчаливый Шулу.

Мимо меня прошли Шкик, Шканиль и Чи. Они волокли к катеру клетку с двумя белыми дьяволятами.

Слова Вока – а это был именно Вок – насчет «высшего сословия» я почему-то нашел ослепительно смешными. И расхохотался так, что едва не упал обратно на пол, откуда только что поднялся. Вок похлопал меня по. плечу:

– Все нормально, Серж-ачи.

Словечко «нормально» он, кажется, усвоил от меня. В начале нашего знакомства Хозяин Намерений изъяснялся более высокопарно.

– Нормально, нормально. – Не прекращая хохотать, я одобрительно показал большой палец.

Меня не покидало ощущение, что каждое слово Вока – остроумнейшая шутка. А действия других Воинов Обновления – подготовка к какому-то розыгрышу, не хватает только шутовских колпаков, поролоновых носов и розовых ушей на резинке.

– А что это вы делаете? – осведомился я, отсмеявшись.

– Собираемся на встречу с Мастером Мыслей. Шба-ланке уже переговорил с ним через Вукуб-Цикин.

– Аи да Шбаланке! Аи да переговорщик! Ну, счастливого пути, значит! Крепости вашим намерениям, истины – глазам!

И снова я с подозрительной искренностью обрадовался. Тут вдруг щелкнул в голове один из многочисленных тумблеров, и вместо прикумаренного картежника Сережи включился наконец капрал штурмовой пехоты.

– Постой-ка, Вок… Постой!.. Что значит «собираемся на встречу»? А что сказал Вальдо? Голдсмит? Кто пилотирует катер?! Вы же разобьетесь!!!

– Катер поведут Шбаланке и Шулу. Они хорошие кормщики. А Вальдо и Голдсмит ничего не сказали, Серж-ачи. Я думаю, они узнают о нашем странствии, только когда откроются двери хипа.

Хм. Удивляться тому, что катера полностью заправлены, загружены и энерговооружены, не приходится. Хотя бы по той простой причине, что на рейдерах ради экономии места высадочные катера заодно выполняют и роль дежурных спасательных средств.

Но чтобы катер повели Шбаланке и Шулу?

– Да что за ерунда?..

– Я не думаю «ерунда». Я думаю, вам надо побыстрее убирать хип отсюда. После разговора с нами Мастер Мыслей понял, что здесь есть хип Хищного Тулана. Мы не предатели. Мы не говорили ему прямо. Но Мастер умный. Он догадается и скажет братьям. Братья начнут искать и отыщут. Однако когда двери откроются, хип-водительница повстречает истину. Ей достанет быстроты размышлений и твердости руки, чтобы понять и успеть.

111