Консул Содружества - Страница 46

К оглавлению

46

Зато поутру, бодрые и сильные, словно потомки древних титанов, мы совершили наш первый самостоятельный полет.

Крыло Джонни было цвета белого золота. Мое – переливалось семью цветами марсианского флага. Теперь мы тоже были похожи на лепестки, украденные ветром из райского сада.

Может быть, на какую-то минуту мне даже удалось почувствовать себя бессмертным. В том смысле, что среди этой рвущей душу красоты мне вдруг стало совсем не страшно умирать. Вроде как все самое стоящее в этой жизни я уже увидел.

Мы облетели вокруг знаменитого трехперьевого пика Серафимов и неспешно пересекли самое маленькое из озер Галея – Зеркальное. Поверхность его и впрямь была изумительно гладкой. Благодаря уникальному сочетанию цвета дна и коэффициента преломления горькой, перенасыщенной солями воды озеро отражало мир во всем его скрытом, умопомрачительном жестоком величии. Даже мы, две цветастые фигурки, были отражены с какой-то неожиданной десятикратной щедростью и предстали собственным взорам как огромные огненные фениксы из Большого Красного Пятна.

Я медленно повернул голову.

Вдалеке, справа от меня, исполинским ящером разлегся хребет Бетховена, за ним – еще один, неизвестный мне, набранный из череды черных вулканов. Этот второй хребет, кажется, был антропогенным…

А где-то очень далеко в той же стороне рвалась вверх, в термоядерные объятия своего солнца Анаграва – город, где родилась Джонни.

Вспомнив о Джонни, я перевел взгляд на девушку. Лицо ее казалось возвышенным и радостным. Впрочем, не знаю, было ли оно таким на самом деле. Прозрачное забрало ее шлема сильно бликовало.

Я почувствовал, как из глубин моей души растет искренняя симпатия к моей замечательной проститутке. Ко всем замечательным проституткам и шлюхам мира!

«Но это лишь симпатия», – вздохнул я. Вдруг мне стало совершенно ясно: бессмертие, которым я только что грезил, – фикция, самообман, дешевые сопли молодого эстета.

Мне нелегко было признаться себе в том, что настоящее бессмертие может подарить только любовь.

Глава 6
РОМАН С ПСИХОСКАНЕРОМ

По крайней мере, не мешайте этому юноше прийти на помощь извращенному веку.

Вергилий

– Идет салага. Несет букет синтетических роз с ароматическим покрытием лепестков. Сержант его спрашивает: «Куда идете, джентльмен?» Салага говорит: «Вот, бабу иду поздравлять. Сегодня День Ромео и Джульетты!» Сержант удивился и спрашивает: «Так цветы же синтетические?» А салабон ему: «Так и баба-то у меня резиновая!»

– Ну и что, что она резиновая? Многие люди не могут себе позволить настоящих женщин, таких, как Лейла, например, – без тени улыбки сказала Джонни.

– Ну Джонни, солнышко, – набравшись терпения, начал объяснять я. – Это же анекдот. Понимаешь? А-нек-дот!

– Все равно, не понимаю, что здесь смешного?

– Ну как, – растерялся я, – смешного здесь то, что мужик на полном серьезе несет своей бабе искусственные цветы… Понимаешь, здесь комизм ситуации в том, что людям все равно нужна любовь, пусть даже к резиновой бабе. Ну даже не знаю, что именно здесь смешного, но все смеются!

– Может, у меня что-то с чувством юмора…

Все, кому я рассказывал этот анекдот раньше, смеялись. Хотя, наверное, он был ровесником первой искусственной женщины, тогда еще безголосой и немеханизированной, выставленной на продажу в секс-шопе.

Точно можно утверждать одно: в Древнем Египте этот анекдот еще не рассказывали, поскольку резина еще не была изобретена. А может, я и не прав. Мало ли тогда было материалов – глина, пластик…

– Может, поговорим о чем-нибудь другом? – предложила Джонни.

Мы тряслись в надземке, возвращаясь в Анаграву. Напоследок мы промотали в лидийском казино последние деньги. Оно и неудивительно: я ставил на имя «Джонни», а она на имя «Серж» – теперь я думаю, что, если бы ставил на имя «Аля», так бы не продул. Выйдя из казино и пересчитав мелочь в карманах, мы едва наскребли на надземку.

Вообще, от бешеного темпа отдыха у меня лично начали закипать мозги.

Сначала «летающие крылья», затем – безумный, безостановочный, изматывающий секс (на второй день, когда первая усталость прошла и биостимулирующие препараты наконец-то начали действовать на полную катушку, мы просто как с цепи сорвались). И вот сегодня внутренний голос, старательно подделываясь под голос моего отца, сказал мне: «Притормози!»

Вот мы и притормозили.

Мы ехали в общем вагоне рядом с регочущими старшеклассниками, хурманчами и малосостоятельными семейными парами. По контрасту со стремительным летом кэба мне все время казалось, что мы вовсе не движемся к Анаграве со скоростью 250 километров в час, а стоим на месте.

– Давай поговорим о тебе, – предложила Джонни. – Ты такой классный!

– Может, лучше поговорим о тебе?

Не то чтобы во мне взыграла скромность. Просто надоело рассказывать истории, в которых Джонни не понимает половины «умных» слов, и травить анекдоты, соль которых ей не по вкусу.

– А что – с удовольствием! – просияла Джонни.

– Например, почему ты все-таки подписала контракт с системой «Шикарный выбор!»? Ведь у тебя есть профессия. Ты – танцовщица. И притом хорошая. Надоело танцевать? Просто нравится вся эта суета – клиенты, бары, все время предохраняться, чтобы не подцепить турботрип или чтобы не залететь? Такой вот бестактный вопрос…

– Да чего – вопрос нормальный, – отмахнулась Джонни. – Нравятся ли мне клиенты? Не знаю. Ты мне точно нравишься. А вот предыдущий, один козел с Первой Лунной станции, требовал, чтобы я отдалась ему в ванне. Прикинь?!

46