Консул Содружества - Страница 71

Наконец они приблизились к нам на расстояние, достаточное для просвещенной беседы. Но начинать ее ни мы, ни они не торопились. Нам посоветовал помолчать наш милитум, который кое-что нарыл по поводу обычаев архаических сообществ. А им? Наверное, их собственные осторожные мозги.

Настроение у меня было в общем-то неплохим. Мне почему-то казалось, что все будет происходить как в тех самых фильмах из «Ретропанорамы». Сначала они выяснят, кто мы и откуда. Затем, оценив перспективы натурального обмена – золото, специи и шкуры на ножи, водку и видеокубы, – признают в нас старших братьев по разуму, друзей и союзников. Потом они покажут нам город и свои достижения, а мы подарим им для начала какую-нибудь ерунду – стеклянные бусы, ножик, жестяную баночку с фуззи-колой. Они научат нас говорить «здравствуйте» на своем языке. И пошло-поехало! Культурный обмен, дары цивилизации, первая партия молодых майянцев готовится к тому, чтобы поступить в нормальную школу в ближайшей обитаемой системе. На Грин приезжают доктора и прочие инженеры… Сейчас даже противно вспоминать, каким наивным ослом я был!

Наконец старец решился прервать сильно затянувшуюся паузу. Его резкий баритон сразу же покончил с моими сиропными прогрессорскими мечтаниями. Что-то было в этом голосе – несовместимое с мечтаниями.

– Мы благодарим людей Хищного Тулана за то, чтси они спасли наших соплеменников, – перевел милитум слова старца. – И за то, что убили цууца, мы благодарим их тоже. А теперь пусть возвращаются в свой летающий дом и улетают. Так говорю я, Чаниаколон, что означает «Тот, кто носит жезл с черепом». Это – Вун-Ах, а это – Тоб-Ачи. Они мои сыновья. И они говорят то же. Люди Хищного Тулана да улетят скорее в своем летучем доме из нашего города!

У меня челюсть отвисла от таких заявлений. Но тертый-катаный сениор Вальдо даже бровью не повел. Он вежливо кивнул старцу и двум юношам, выступившим вперед, – тем самым, которых старец назвал своими сыновьями. И спросил:

– В чем причина вашего негостеприимства, о мудрый Чаниаколон? О мужественные Вун-Ах и Тоб-Ачи?

Мы пришли к вам с миром. Мы – люди Земли, ваши братья. Мы прилетели к вам издалека. Чтобы разделить с вами пищу, чтобы мир и союз были между нами.

"Небось наш Эверт специальный курс прослушал. Что-то типа «Теория и практика контактов с представителями слаборазвитых гуманоидных цивилизаций», – с восхищением подумал я.

Но на старца слова Вальдо, кажется, не произвели должного впечатления.

– Между нами не может быть союза, – медленно сказал Чаниаколон, уходя все-таки от ужасно неуютной косвенной формы обращения «Люди Хищного Тулана то да се». – Но и войны с вами у нас тоже не может быть. Потому забирайте свой мир и уходите.

– Но почему, о мудрый Чаниаколон? – состроил скорбную гримасу Вальдо.

– Потому что наш друг – летающая рыба. Вы враждуете с летающей рыбой, хотя это мудрое, благородное существо. Как же мы можем верить, что вы будете дружить с нами, если вы столь несправедливы к благородной рыбе?

Вот тут-то вся наша делегация в осадок и выпала.

Мало того что этот слаборазвитый народ, болтающий на майянском, не испытывает никакого благоговения перед нами и нашими планетолетами, так он еще и в курсе того, что мы воюем с кровернами! Ведь ясно, что «летающая рыба» – это кроверны. Но откуда, скажите на милость? Они что, тоже видеокубы по своим пещерам смотрят? Неужто нас уже опередили какие-то конкурирующие центаврианские проходимцы? Те самые, которые позабыли на Оранже горный кроулер?

Вальдо первым оправился от потрясения.

– О мудрый Чаниаколон! Откуда же тебе ведомо, что мы воюем с летающей рыбой?

– Ты слушаешь меня невнимательно, человек Хищного Тулана, – строго сказал старец. – А ведь я сказал тебе, что летающая рыба – наш друг! Разве не так?

– Так, – подтвердил Вальдо.

– Друг не станет скрывать от друга свою правду. Ведь верно?

– Верно.

– Летающая рыба не скрывает от нас, что враждует с вами. И потому мы не хотим оказывать вам гостеприимство. Потому Что нашему другу – летающей рыбе – это будет неприятно. Летающая рыба может разгневаться на нас. И обрушить кару свою на наши поля и на наш город. Тогда наш народ уйдет в Шибальбу.

– Где это – Шибальба? – рассеянно спросил Вальдо.

Старец и двое его сыновей посмотрели на Эверта на умственно отсталого.

– А еще говоришь, что брат нам, – укоризнен, сказал старец и цокнул языком. – Шибальба – это место ужаса. Место, где живут умершие люди.

– Прошу простить мое невежество, – смиренно кивнул Вальдо.

Нужно сказать, что я даже начал получать удовольствие от всей этой этнографической комедии. Особенно – от роли Вальдо. Безумно хотелось узнать, чем все это кончится. И видать, не только мне. Тайша – даже губу прикусила, так ей было интересно.

Майянцы-горожане, стоявшие на почтительном отдалении от старца и его сыновей, тоже слушали в три уха.

– Твое невежество я прощаю, – сказал наконец старец. – А сейчас прошу вас уйти. Я устал вести пустые речи.

– А что, о мудрый Чаниаколон, если мы не уйдем? – спросил тогда Вальдо. – Если мы останемся, не вняв твоим словам?

Старец склонил голову набок и поднес к лицу череп, что венчал жезл. С минуту он молчал, вниматель вглядываясь в его нефритовые глазницы. Совета просил, что ли?

– Если вы не уйдете, тогда, о человек Хищного Тулана, мои воины начнут стрелять в вас из луков. И метать дротики.

– Ведомо ли мудрому Чаниаколону, что мы располагаем оружием более сильным, чем луки и дротики?

– О да, мне ведомо. И про флейту, стреляющу железными ягодами. И про бревно, мечущее голубые молнии. И про палец, который делает человека бесчувственным, как камень. Обо всем этом я знаю.